Шел день за днем и вскоре на землю выпал снег. Он ложился хлопьями на оледеневшую от длительных заморозков землю. Вскоре у Селен полностью кончилось молоко и пришлось искать пищу для них двоих. Еды сильно не хватало и Колин рос чахлым и слабым волчонком. Порой встречались добрые люди, которые кормили волков костями, иногда удавалось откапать куриную ножку в мусорном баке, но в день Селен должна была есть хотя бы по три килограмма отборного мяса, а в городе на них обоих она едва ли откапывала полтора кило объедков и помоев, которые навряд ли годились в пищу.
Колин рос плохо, но он все таки рос и со временем ему было нужно больше еды. Он тоже стал обильно помогать матери искать пищу и это немного облегчило тяготы Селен.
Самые страшные и голодные времена начались, когда волчица заболела. Она ходила по городу с упавшим хвостом, покрасневшими глазами и нездорово багровым языком. Шерсть ее потускнела и свалялась. Волчица постоянно кашляла и чихала и в итоге вся обязанность кормителя разом опустилась на плечи Колина, который к тому времени был уже ростом в сорок сантиметров и нездорово весел пятнадцать килограмм.
Волчонок ходил по городу, сторонясь людей и собак. Он лазил по свалкам, разгребая залежи ценной пищи. Порой, ничего не найдя, Колин возвращался домой ни с чем, к больной матери. Селен огрызалась и покусывала сына за ухо, затем она разворачивалась и уползала в самую глубь норы. Колин ложился у входа и старался не надоедать матери. Это время он тратил на подавление в себе пробуждающегося охотничьего инстинкта. Колин хотел нестись на поиск дичи в лес, хотя совсем не умел охотиться.
В конце концов, после трех дней голода, Колин снова пошел на поиски корма. Он вышел на узенькую улочку и учуял незнакомый, но очень притягательный запах крови. Пройдя чуть дальше он увидел как три крупных поджарых пса разрывают тушку курицы. Колин помнил, что мать учила не связываться с собаками, особенно если дело касалось дичи. Он знал, что собаки до добра не доведут, но он был жутко голоден и инстинкт самосохранения уже давал о себе знать.
Колин обнажил ряды острых волчьих зубов и бросился на большого черного пса. По началу тот не понял, что случилось, но когда кровь залила ему глаза, черный скинул со спины худощавого волчонка. Пес сильно укусил Колина за загривок и нанес ему оплеуху по голове. Остальные два пса – крапчатый и рыжий бросились на помощь своему товарищу.
В этот день волчонка сильно покусали, но не одна дворняга не могла сравниться с острыми зубами лесного хищника. Колин порвал ухо черному и тот бросился бежать. Двое других, последовали примеру их более умного товарища и тоже обратились в позорное бегство.
Колин стряхнул со спины свежую кровь и поднял заслуженную добычу. Гордый своим поступком, он потащил курицу в дом, чтобы поесть и накормить Селен.
К тому времени волчица была настолько истощена болезнью и голодом, что отказалась от дичи. Всю ночь Селен стонала, несколько раз просыпалась посреди ночи и грозно рычала невидимому врагу. Колин слышал ее и тоже просыпался, но затем снова засыпал. Впервые за долгое время он наконец наелся на ночь.

На следующее утро Колин обнаружил мать лежащей на спине, словно извиваясь. Она была неподвижна, на морде навечно застыл оскал, глаза были остекленевшими от боли и злости. Брюхо уже не вздымалось и не опадало. Колин сразу понял, что произошло и скорбно завыл, даже не выйдя из норы. Когда поток горя наконец иссяк, Колин вытащил труп Селен и оттащил его к пустырю возле поваленного дома.
Мать учила сына держаться собак стороной, но не стоит забывать, что Колин был на половину собакой и его вечно тянуло к этим существам. Теперь, когда матери не было он вышел в город и впервые за месяцы их жизни вне леса он шел по главной улице, наравне с дворнягами. Собаке в страхе пялились на него, но Колин сильно походил на пса из-за своего пятна на морде, поэтому мало кто из людей могли отличить Колина от обычной крупной собаки.
Волчонок ростом был уже с приличную собаку и с этого момента мы будем заслужено звать его молодым волком. Из-за своих размеров Колин внушал страх у собак. Он без труда отыскал стаю черного безымянного пса с порванным ухом.
Завидев Колина, пес вскочил и приподнял загривок, но прижатые уши выдавали его робость и едва чувствующийся страх. Затем и загривок опустился. Хвост пополз к животу и черный немного сжался и скукожился. Колин приоткрыл пасть, обнажив острые клыки и поднял уши столбом. Хвост его взвился вверх, давая понять, что он настроен уверенно. Голову он опускать не стал и загривок не поднял. Он подошел к черному и схватил его за пасть, по началу черный дергался, но затем признал доминирование Колина. Крапчатый и рыжий ждали в стороне, наблюдая за всей этой идиллией. После еще минутных событий, черный полностью сдался и с этого момента жизнь Колина перевернулась вверх тормашками и изменилась до неузнаваемости. Теперь он был вожаком этой крошечной своры, а это значит, что еды с этого момента стало намного больше.

Пожалуй, мы немного увлеклись Колином и совсем забыли о втором главном герое этой книги. Вернемся к Гигсу.
Зимой Джонатан решил отправиться в один дальний лес, где охота была разрешена. Он взял с собой Джул и решил захватить и Гигса, ведь бедующему охотнику нужно знать виды животных и конечно попытаться уже начать помогать Джонатану.
Их домик располагался в самой глуше леса, куда лесные звери то и дело забегали. Как выяснилось, чердак стал домом семьи енотов и Джонатан потратил целый день на их изгнание и заделывание продырявленной крыши. В домике было холодно и Джул страдала все это время в машине, ее старые больные лапы уже не выносили холода. Гигс посвятил это время на изучение окрестностей и на знакомство с лесом. Он успел столкнуться с ежом. Немного поиграл с ним и попытался укусить, но уколовшись о его иголки громко взвизгнул. Затем, Гигс разозлился на ежа и сильно ударил его лапой, пытаясь избавиться от него. Конечно вы все понимаете чем это закончилось… весь вечер ушел у Джонатана на разжигание камина и вытаскивания ежиных игл из носа и лапы щенка.
Последующие две недели Гигс познакомился с жителями леса, научился обходить стороной опасных и хищных зверей. Один раз, к глубокой радости Джонатана щенок притащил в дом только что убитого им же тощего скворца. Естественно, тушка была выкинута в кусты, но хозяин отлично накормил отличившегося щенка.
Всю зиму Джонатан прожил с Джул и Гигсом в лесу и в отличие от старой ворчливой матери, Гигс большую часть своего времени проводил в лесу или в маленьком дворике за домом, окруженном проволочным забором.
Как и любой борзой щенок, Гигс должен был стать охотником на зайцев или загонным псом при охоте на волков. Поэтому каждый убитый щенком зверек оказывался очередной похвалой. Почувствовав, что он получает награду за убийства зверьков, Гигс стал каждый день приносить хозяину по тушке. После этого похвалы прекратились, но человек стал все чаще и чаще пускать щенка в лес. Волков, лис и медведей, представляющих щенку угрозу, в лесу не было, а с остальными Гигс вполне мог справиться, будь то соболь или куница.
Однажды, Джонатан взял щенка с собой на настоящую охоту с человеческим ружьем, патронами и все прочим. Выследив зайца, человек успел ранить его в лапу, остальное обязательство легло на щенка, который был уже подростком. Гигс в три счета догнал зверька и прищучил его.
После этого случая жизнь Гигса сильно изменилась. Каждый день он стал много бегать, выполнять всякие трюки по приказу и конечно периодически охотиться. Рацион пищи Гигса тоже сильно изменился. Хозяин давал ему здоровую для собак пищу, обогащенную витаминами. Ел пес мало, но из-за этого в нем просыпался азарт к охоте.
К концу зимы в сильном и мускулистом, поджаром борзом невозможно было узнать прежнего пухлого щенка, сильно отличавшегося от обычных гончих. Лапы пса вытянулись и стали такими же длинными как и у его матери. Форма головы приобрела более плоскую форму, присущую представителям его породы, но в строении хвоста, которой по-прежнему кольцом прилегал к спине, в более плечистой спине, более длинной и жесткой шерсти явно считывались отклонения от породы, поэтому соседский Кокер никак не мог быть отцом семейства. Уже довольно давно Гигсу купировали уши, но даже не самый опытный собачник мог отличить его от чистокровного гончего. Стройное тело пса подчеркивало индивидуальность его породы. Присущая ему изящность и грация складывались в каждом шаге, но совершенно вопиющий черно-буро-рыжий окрас давал о себе знать каждый миг.

Пока Гигс жил в свое удовольствие, целыми днями гонялся за зайцами и белками, Колин каждый день посвящал добычи еды. Пища стала единственной целью его жизни, конечно его новая свора принимала в этом обильное участие и Колин почти никогда не голодал, он должен был накопить сил. Ему нужно было есть часто и много.
К концу второго месяца зимы, Колин был уже крупнее любого пса в городе. Долгие дни поиска пищи не прошли даром для молодого волка, из тощего чахлого волчонка Колин превратился в сильного и выносливого молодого волка с рыжем пятном на морде и шее. Колин стал грозой дворняг. Ни один пес не мог поравняться с ним в силе. В нем резвился волк, неукротимый и быстрый, а другой – пес, давал о себе знать своей гордой победоносной статью.
Когда свора Колина выходила на тропу, остальные поджимали хвосты и быстрой рысью трусили вон отсюда. Если встречался наглец, рискнувший обнажить на Колина зубы, то он сразу оказывался в тисках у полу волка. Если же пес молил о пощаде то волк все же отпускал его.
Колин никогда не убивал собак, он помнил, что мать учила никогда не посягать на человеческое добро, и Колин считал всех собак домашними. Это случилось лишь однажды, когда белый пес-кочевник, находившийся в этом городе всего несколько дней, попытался отнять у Колина честно заслуженную волком тушку курицы. На глазах у своей своры и других дворняг, Колин разорвал собаке горло. Белый все же умудрился вырваться и около минуты носился, бросаясь людям под ноги, в поисках защиты и помощи. Женщины в страхе отскакивали от него, оттаскивая детей. Неужели они боялись, что умирающая собака сможет укусить их? Мужчины пихали испачканного в крови пса ногами и кричали на него.
В конце концов, потеряв много крови пес упал в сугроб и заскулил, молясь о помощи и избавления от боли. Колин пренебрежительно подошел к нему и схватил за морду, подчиняя его себе. Белый, каким то невероятным образом вырвался из зубов Колина и тихо зарычал, но вместо рыка у него вырвалось только тихое бульканье. Колин взбесился от такой наглости и одним уверенным рывком вырвал у провинившегося трахею.
Люди посмотрели на зверя повнимательней. Сейчас, когда Колин стоял по колено в крови, беспощадно пожирая разорванную тушу белого, он напоминал доисторического волка с огромными клыками.
Конечно, это была всего лишь иллюзия, ведь Колин как ни как был меньше среднего волка, хоть и крупнее собаки. Только сейчас у охотников зачесались руки схватить ружье и насыпать туда крупной дроби.
Колин отошел от трупа, отряхнулся, стряхивая с себя кровь и побрел к своей своре, таща в зубах курицу.
С того дня люди стали бояться Колина, а охотники возненавидели его лютой смертью. К несчастью, они ничего не могли поделать. Территория леса была заповедной и жизнь Колина тоже была защищена. После этого люди стали часто пинать волка, стремясь к тому, чтобы он их укусил или напал на них. Тогда они смогут спокойно пристрелить Колина.
Тем не менее, Колин отлично помнил учебу Селен. Жизнь человека должна быть неприкосновенной. Колин, скрипя сердце терпел все издевательства людей над ним. Он мог вздыбить шерсть, но затем прижимал уши и поджимал хвост. С незапамятных времен индейцы слагают легенды о терпении волков. Эти животные могут провести сутки возле бизона или оленя. Постоянно окружая его, кусая его, не давая возможности убежать и все ради того, чтобы выжить им самим.
Колин конечно не понимал, что если он посягнет на человеческую жизнь, то его личная будет под угрозой, но он очень хорошо усвоил закон о людях.
Тем временем охотники пытались добиться решения суда в их пользу. Они пытались объяснить, что этот волк – потенциальная угроза для жизни каждого. Колина несколько раз ловили, затем позорно стремились к тому, чтобы зверь их укусил, но все их попытки заканчивались провалом. Закон о волках оставался в силе и Колина каждый раз снова отпускали.
Между тем сердце волка достаточно огрубело суровостью жизни. Колин очень часто покидал свою свору и приходил к опушке леса. Он ложился возле какого-нибудь куста и вдыхал ароматы пустоты. В лесу совсем не было дичи. Большинство деревьев было повалено после летних торфяных пожаров. Колин уже понимал, что в городе ему не место, да и город стал слишком мал для него. Но что оставалось делать? Возращение в лес сопутствовало бы смерти от голода, а продолжение жизни в городе привело бы к смерти волчьей души.
Тем не менее в скором времени Колин стал пропадать на несколько дней. Потом возвращаться к своре на сутки. Затем его пропадания увеличились и в конце концов, Колин просто ушел и больше не вернулся в город уже никогда.

Тем временем зимний сезон охоты на волков подошел к концу. Джонатан вернулся в город и рассказы его друзей о чудном волке с рыжим пятном и о его волшебном терпении и жестокости одновременно пробудили в охотнике воспоминания о серой волчице принесшей когда-то в город волчонка.
Весь последующий год прошел для Гигса новыми охотами и беготнями по лесу. Вскоре пес стал закаленным в охотах молодым борзым. Теперь даже Кокер – названный отец Гигса, а кроме того сильный и мужественный пес стал в подметки не годиться борзому щенку с несколькими отклонениями от породы.

Этот год для Колина прошел отлично. Он переселился в другой лес, где дичи было вдоволь. Нашел подругу жизни – прекрасную волчицу Мюррей. Вместе у них появились четверо очаровательных детей и к концу лета все вместе они составляли небольшую стаю из шести волков.

Так прошло три долгих года. Каждый из наших совершенно разных героев занимался своим делом и оба они прославились на всю округу. Гигс как признанный борзой пес, а Колин как страшный и неуловимый волк из южного леса.
Была лютая голодная зима, когда открылся сезон охоты на волка. Джонатан решил принять участи в облаве на одну не крупную, но очень знаменитую стаю.
Прославилась же она тем, что на протяжении двух лет держала весь лес в страхе о своей персоне. Стая беспощадно задирала собак, овец, домашнюю птицу и скот, при любой погрешности оказывающуюся в лесу. И хотя было странным, что волки не трогают животных на территории людей, фермеры все равно боялись волков. Все предыдущие два года на эту стаю велась ни одна облава победителем из которой всегда без исключения выходили волки. За все эти две зимы охотниками не был убит ни один волк из стаи Колина.
К этому моменту в стаю входило уже десять волков и теперь ее можно было назвать крупной.

Гигса и еще четырех борзых держали на коротком поводу. Собаки уже учуяли след зверя. Загонщики постарались и теперь волки находились в длинном коридоре огражденном красными флажками. Борзые должны были загнать волков в флажковый круг, где остальные их пристрелят.
Неожиданно гончих спустили с повода и они понеслись вперед, чуя впереди зверя. Поначалу все пять борзых бежали бок о бок. Среди них был длинноногий Кокер, прославленная на века Долли, загрызшая волка в одиночку, был там и гроза койотов – Зевс и светло-серая борзая Лана, известная бегунья среди любителей.
И все же жемчужиной этой охоты оставался нечистокровный Гигс, своей силой и благородством превосходивший всех четырех. У этого пса была непреодолимая храбрость. В его груди билось огромное и мужественное сердце.
Конечно, одними доблестью с честью было невозможно победить хищника и выиграть охоту, зато у пса в отместку этому были также длинные ноги, такие мощные как и он сам.
С присущей борзым легкостью Гигс без труда опередил остальных собак на пять корпусов и все отдалялся от них, пока наконец не превратился в крошечную точку на горизонте.
Гигс увидел, как следы разделились с протоптанной дорожки и поднырнули под флажками. Тем не менее след не обрывался и Гигс не остановился. Один волк пожертвовал собой, чтобы спасти стаю. Он специально немного помялся на месте, дабы оставить побольше следов и затем снова устремился по коридору.
Гигс уже видел в дали серый хвост своего признанного врага. Он уже замечал гигантские лапы волка, стучащие по снегу в дали. Гигс тяжело дышал, но еще сильнее ускорил бег. С детства его долго и упорно приучали: «Вперед и только вперед!» и сейчас Гигс твердо придерживался этому закону.
Снег перестал быть утоптанным и лапы завязали в снегу. Гигс видел, как волк с трудом проваливается с сугробы и продолжает упорно бежать. Борзые намного легче волков и поэтому Гигс не проваливаясь, продолжал преследование. Его лапы почти не касались земли. Пес практически летел. Все его тело сосредоточилось на беге. Язык вывалился из пасти, но уже ничто не могло остановить Гигса. Кровь преследования бурлила в теле собаки.
Очень скоро коридор подошел к концу и волк с собакой друг за дружкой вылетели в круг. Волк сразу понял, что его жизнь распределена по секунде. Он уже не боролся за свою жизнь. Волк остановился и взглянул на своего преследователя. В этот миг Гигс и порвал бы Колина (а как вы уже догадались, волком был именно он), но вдруг он остановился перед зверем.
Волк смотрел в глаза псу. На морде у хищника было рыжее пятно, отличавшее его от обычных волков. Точно такое же пятно на морде у пса. Длинные лапы Гигса. Точно такие же лапы были у Колина. Чуть сутулая посадка головы у волка. Тоже самое и у борзого. И хотя необычный хвост кольцом у Гигса так и остался загадкой, теперь можно было с уверенностью сказать о таинственной родословной двух, с первого взгляда совершенно разных существ. Кто бы мог предположить, что бездомный пес забредет в город, опузатив Джул, а затем еще и забежит в лес, оставив второго сына на попечение Селен.
Два зверя, жившие разной жизнью, имевшие разные принципы на существование столкнулись совершенно случайно, при неожиданных обстоятельствах. Они давно бы могли порвать друг друга в клочья, но произошло нечто большее. Они узнали друг друга.
Тем не менее охота оставалась охотой. Прогремели два выстрела сразу. Один из них оказался промахом, угодив в Гигса. Другой достиг цели и попал в грудь Колина. Два существа – волк и пес рухнули на землю. Кровь струилась у них из смертельных ран, глаза стали стеклом, но еще перед смертью, оставаясь одной лапой в жизни, пес прошептал волку: «Здравствуй, брат», а волк чуть улыбнувшись, ровно на столько, на сколько мог улыбнуться умирающий зверь, ответил: «Здравствуй, мой брат».