Голос: "Шесть-шесть! Двух ежей забираю".
Пятую ночь, с лешим в кости играю.

Лешак проигравший угрюмо ворчит:
«Везет, будто Среча тебе ворожит»
Кругом все спокойно, Лес дремлет в тиши.
С пыхтеньем, ползут призовые ежи.

Луна показала серебряный лик
Но тут от оврага послышался крик.

Лапа с костями, застыла над пнем.
Вот людям не спится, шалили бы днем.

Треснул с досады, по старому пню.
"Потом отыграешь, пойду, посмотрю".

Поднялся и двинул не спешно тропой,
Глянуть, кто смел, потревожить покой.

Еще один крик, тишину огласил.
Жабу вам в глотку, рванул что есть сил

С росстани влево, спустился в овраг.
Хладная Мара, да кто ж его так?!

Труп человека, годков двадцати.
Странно, деревня в неделе пути...

Тело разорвано, сломаны кости.
Не вовремя смертный пожаловал в гости.

Жалко парнишку, я тихо вздохнул.
Но вдруг запах падали в нос шибанул.

И тут же из воздуха, мощный пинок.
Мои семь пудов, пропахали песок.

Вскочил, отряхнулся, эт кто у нас здесь?
Нет ни кого, лишь белесая взвесь.

Липкий туман, труп бродяги, песок...
Движение воздуха, шорох…Бросок!

Встречный удар, как, бревном между глаз.
Чуть свет в моих желтых зрачках не погас.

Невидимый ворог, ну как с таким биться?
Пожалуй, напрасно решил я спуститься.

Шатаясь, поднялся, мотнул головой.
может все бросить и смыться домой?

Мало мне было без этого бед...
Но вдруг стал горячим, волхва амулет.

Как же я мог позабыть о тебе?!
Слова наговора, рычу в тишине.

Огнем на груди полыхнул коловрат.
Я огляделся и прянул назад.

Огромная нежить, на вид как упырь.
Но только с крылами, что твой нетопырь.

Мягко ступая, пошел в кругоряд.
Морду поднял и поймал его взгляд.

Словно макнули в гниющую жижу.
Он зашипел, догадался что вижу.

Уставился гад, в амулет на груди.
Двинул ко мне, ну уж нет, погоди.

Я вновь зарычал, тварь замедлила шаг.
Две серые тени скользнули в овраг.

И встали со мною, по обе руки.
Матерые волки, двух стай вожаки.

Когти и зубы остры как мечи.
Короткая будет битва в ночи.

Нежить пригнулась, крыла распластала.
И тут я заметил, что тело пропало.

За место парнишки, простой бугорок.
Светлые боги, ведь это морок!

Так вот кто ты значи, умрун- чародей.
Кем же при жизни ты был, лиходей?

И что ты еще, из волшбы можешь знать?
Славно, что братьев надумал позвать.

Сколько таких может рыскать окрест…
И вдруг замечаю на нежити крест.

В памяти встала проклятая ночь.
Когда я волхву был не в силах помочь.

Бег за луной и безумие свары.
Кровь византийца, заклятие Мары.

Знать смерть обманул и из мертвых восстал.
Убийца, которого в Навь я послал.

С годами остывший, гнев в сердце проснулся.
Напрасно ты падаль, обратно вернулся.

Да помнится, был с ним еще и отряд.
Ужель и они воротились назад?

Нежить присела и будто в ответ.
Прыгнула вверх, заслонив лунный свет.

Там где стоял он, разверзлась земля.
Такое полезло, что молвить нельзя.

Дюжину навий сумел насчитать.
Не сладить втроем, надо Лес поднимать.

И вой трехголосый, при свете луны.
В даль полетел, словно песня войны

Откликнулся Лес. Что б враги не ушли,
ветви деревьев овраг оплели.

Десятки зверей в низ скатились по склонам.
Живые, пред нежитью встали заслоном.

Медведи и волки, куница и рысь.
Все кто услышали зов, поднялись.

Глянул на них, а ведь тяжко придется.
Не мало их нынче, в крови захлебнется.

Хотя каждый будет стоять до конца.
Но трудно второй раз убить мертвеца.

Да пусть хоть задержат, уж скоро заря.
А мы с вожаками возьмем главаря.

Филин на нежить спланировал с ели.
Мертвяк отшатнулся, и прыгнули звери.

Вот и умрун, на откосе застыл.
Затеял сбежать, только Лес не пустил.

Два серых брата на крыльях повисли.
Я бросился к ним, и... Закончились мысли.

Два тела сцепились в смертельных объятьях.
Рвали друг друга, забыв о заклятьях.

Грызли, кусок за куском вырывая.
Лишь сила на силу, да ярость слепая.

Клыки погружались в гниющую плоть.
Он брюхо и бок мне сумел распороть.

Шум боя не стих - продолжают сражаться
Но долго ли смогут еще продержаться?

Визг и рычанье, свист острых когтей.
Хоть бы закончилось, все поскорей.

Но время как будто на месте застыло.
Скорей бы рассвет. Покажись же Ярило!!!

Клык умруна, моей холки коснулся.
Вспышка!.. И я на поляне очнулся.

Ночь, тишина, только филин хохочет.
Леший над раненой рысью хлопочет.

Значит, сдержали, не сдались врагам
Нынче же Велесу требу воздам.

Но сколько из них день увидеть смогли?
"Чем кончилось друже, не все полегли"?

"Раненых много, всех надо лечить.
А навий спалили Ярилы лучи.

Пока с умруном ты возился в кустах.
Ты к Мааре в чертог, он рассыпался в прах.

И все кто был с ним, тоже стали золой...
Ты глянь, что нашел, талисман золотой".

Пятнадцать минут с губ слетали проклятья...
"Зачем ты припер византийца распятье?!!

Гадости этой, не место в Лесу.
Нынче же в дальнюю топь отнесу...

Далече унес, лишь под утро вернулся.
Пущай там гниет, раз хозяин загнулся.

Овраг тот накрыл отворота завесой.
Мало ли кто будет шастать по Лесу.

Полсотни заклятий вокруг наложил.
Зело постарался, всю ночь ворожил.

Лес зажил жизнью обычной своей.
Выходил леший побитых зверей.

Год не заметно к концу подошел.
Я свитки читал, что в землянке нашел.

Маара накинула снежный покров.
И раз в средокресье услышал я Зов…